23 апреля

Сегодня Госдума проголосует в первом чтении за правительственный вариант нового закона о банкротстве.

Члены профильного комитета по собственности предлагают принять проект в первом чтении и переписать перед вторым чтением. О перспективах работы над законом обозревателю Газеты Екатерине Кац рассказал заместитель председателя Комитета Госдумы по собственности Григорий Томчин.Вы согласны с концепцией закона?Закон о банкротстве — наиболее сложный из всех, которые будут рассматриваться в течение этой сессии. Важно не максимально «уйти от политики». Но есть множество моментов, по которым не удалось достигнуть договоренности между заинтересованными сторонами в правительстве и депутатами. Между первым и вторым чтениями закон будет доработан, а его третье чтение, вероятнее всего, уйдет на сентябрь.Принципиальное разногласие — вопрос о соотношении государства как участника конкретного дела и как «контролера» процесса банкротства. Оно касается не только того, какую очередь при возврате долга получит государство, но проходит по многим нормам закона. Когда шло согласование внутри правительства по вопросу подчиненности ведомств, то вместо разговоров о сути и достижении компромисса все свелось к обсуждению того, кто над кем начальник. А при таком подходе невозможно написать закон, потому что кто начальник, тот и прав.А поскольку половина авторов вообще не понимает, о чем пишет, возвращать закон нельзя.Поэтому еще до заседания комитета было решено принять закон в первом чтении, а затем, когда ни над кем не останется никаких «начальников», провести работу по притирке норм.У комитета уже есть предложения, скажем, по очередности долга?Есть несколько вариантов. Их нужно скомбинировать, чтобы создать дееспособную процедуру участия государства в процедуре банкротства. Причем важно просчитать последствия новой процедуры и соотношения прав и обязанностей должников и кредиторов. В каком случае кто из участников-интересантов какие выгоды получит. И даже посмотреть на ситуацию более широко, повысится или снизится эффективность кредитования предприятий, их кредитоспособность.Собственников волнует не теория, а защитит ли их новый закон от умышленного банкротства.Умышленное банкротство — это совсем неинтересно. Считать, что борьба с умышленными банкротствами предусмотрена в законе о банкротстве, — глубочайшая ошибка. Такая борьба должна проводиться по линии Налогового кодекса, закона об акционерных обществах, закона о ГУПах, закона об управлении госпакетами акций и Трудового кодекса.А из закона о банкротстве борьбу с умышленными банкротствами необходимо изъять, поскольку чем активнее мы боремся с умышленными банкротствами, тем меньше у кредитора гарантий возвратов кредита. Кредиты дорожают, гарантии по ним становятся жестче, эффективность кредитования снижается.Допустим, мы видим, что менеджер нарушает права собственника, преднамеренно не возвращает кредитов, создает задолженности, — это не сфера компетенции закона о банкротстве. Вступает в действие закон об акционерных обществах, нужно усилить контроль собственника за менеджером. Эти отношения регулируются Трудовым кодексом.Есть сложная процедура собрания акционеров, детально прописано соотношение совета директоров и старших менеджеров, контроль со стороны ревизионной комиссии и собрания акционеров. Чем большими правами обладает акционер, тем прозрачнее для него деятельность менеджеров. Теперь у гендиректора меньше прав, значит — меньше возможностей обманывать. Да и новая налоговая система дает не только облегчение самого налогового бремени, но и резкое ужесточение налогового контроля. Менеджер не может безнаказанно и бесконтрольно банкротить производство. Собственник может принять меры.Нередко менеджеры и кредиторы вступают в сговор. И даже налоговиков привлекают: не заплатил налоги — вот тебе и банкротство...Это вопрос Трудового кодекса. Генерального директора необходимо вообще выводить из-под защиты Трудового кодекса. Тот кодекс, который вступил в действие, решил проблему лишь наполовину. Уже легче уволить менеджера, проще отобрать у него печать, жестче за ним контроль. Есть контракты.Я уже договорился с профсоюзами, что к концу года мы примем поправку, которой совсем выведем гендиректора из-под защиты Трудового кодекса. Тогда все его права и обязанности будут оговариваться в контракте, в том числе и вопросы его защиты. Он становится все более зависимым от собственника.Тем самым будут исключены случаи банкротства из-за того, что собственник не может уволить менеджера: он прячется, прячет печать, сидит на больничном, потом в отпуске, потом еще что-нибудь, а потом восстанавливается по суду на два дня и опять «штампует» все, что захочется...Герман Греф утверждает, что в законе удалось «сохранить баланс», не сделав его ни «продолжниковским», ни «про-кредиторским»...Когда у нас работают законы об АО, Трудовой кодекс и налоговая система, закон о банкротстве мы можем писать, защищая кредитора, а не должника. Это моя идеология. Исполнительная власть хочет все в один закон напихать. Тем самым цель закона подменяется: вместо «процедуры», которая защищает кредитора, создает условия для инвестирования в предприятия, правительство создает процедуру по защите должника. Вот эта проблема и будет основной при доработке закона.Вторая проблема — кто такой арбитражный управляющий, какие риски заложены в самой процедуре банкротства. Эта проблема обсуждалась на заседании правительства, но до внесения закона в Думу ее решить не удалось.Она не решена из-за противодействия ведомств?Почему так сложно идет закон о банкротстве? Нужно принимать «сопутствующий» документ, который сделает его работу реальной, — закон о саморегулируемых организациях (СРО).Мы должны заложить в него принципы саморегулирования в России. Закон о СРО предусматривает появление организаций, занимающихся строго определенной деятельностью и никакой иной. У нас же люди, собравшиеся в организацию, привыкли делать все, что угодно, лишь бы не то, из-за чего они собрались. Причем СРО ло форме близки к общественным, а по роли в экономике — к государственным структурам. Закон будет рамочным и будет содержать исчерпывающий перечень видов деятельности. Туда войдет деятельность арбитражных управляющих.А в законе о банкротстве будет прописано, какие функции государственной деятельности им передаются, прописана ответственность, страхование рисков управляющих. Существование «индивидуальных» управляющих будет возможно, но лишь при наличии полной страховки в размере суммарного долга или суммарной стоимости имущества.Деньги нужно контролировать деньгами, большими деньгами. Всякая иная ответственность — слабая. Я это высказал на правительстве, и со мной согласились. Дорого — да, зато антикризисный управляющий не будет бегать с купленной «по дешевке» справкой в кармане. А главное, не надо никаких лицензирований, никаких категорий... Думаю, что больше десятка таких СРО на рынке не появится — значит, будет и конкуренция, и деление рынка. Это правильно, потому что высшая часть конкуренции — это деление рынка.Некоторые члены комитета по собственности утверждают, что «олигархические структуры поделят арбитражных управляющих» — и вся конкуренция... Неплохой бизнес получится.Не поделят, им это не нужно. Бизнес неплохой, но в Англии по такой схеме все работают - и ничего, не купили. Думаете, мы что-то новое придумали?