19 апреля

Президент промышленной группы МАИР: "Наш бизнес-класс сформирован на разворовывании государственных средств."

Общероссийская тенденция к "чеболизации" экономики хорошо прослеживается напримере развития промышленной группы МАИР. Группа была основана в 1992 году какнебольшая торговая компания. Через восемь лет она стала одним из крупнейших вмире переработчиков вторичных черных металлов с объемом производства до 4 млнтонн в год. В группу входит ряд металлургических предприятий. С 2001 года онаначала поглощать предприятия других отраслей - Волжский гидролизно-дрожжевойзавод, завод "Белинсксельмаш", Загорский лакокрасочный завод, Калининский заводрезиновых изделий и еще целый ряд предприятий. Президент МАИРа Виктор МАКУШИНотвечает на вопросы корреспондента ИА "Финмаркет" Ольги Журавской иобозревателя "Финансовых Известий" Екатерины КРАВЧЕНКО. - Вы считаете, что крупные холдинги - оптимальная бизнес-модель в сегодняшнейРоссии? Какие холдинги более конкурентоспособны - вертикально интегрированныеили сочетающие разные бизнес-сферы? - Я думаю, что крупные холдинги для России объективно необходимы. По той простой причине, что российские холдинги строятся на базе тех промышленных производств, которые были еще в советское время. А в советское время была укрупненная структура производства. Поэтому крупные холдинги естественны длясегодняшней экономики. В то же время у нас очень низкий уровень конкурентности,поэтому создание суперхолдингов имеет смысл только тогда, когда они будутконкурировать, скажем, с западными предприятиями. Что касается вертикальноинтегрированных компаний... Я считаю, что сегодня вертикально интегрированныеструктуры в силу неразвитости институтов, обеспечивающих цивилизованностьрынка, действительно необходимы. Но в перспективе мы должны прийти кгоризонтальным холдингам. Диверсификация в российских экономических условияхсегодня необходима для выживания субъектов рынка. - Поэтому МАИР в последнее время диверсифицирует свой бизнес? - Можно назвать несколько причин. Во-первых, МАИР уже в 1998-1999 годах былодной из самых крупных в мире ломоперерабатывающих структур. Объем реализацииэтого бизнеса - $250-300 млн в год. У МАИРа был и есть сегодня относительнонебольшой металлургический бизнес с объемом реализации $100 млн в год.Развиваться на этих рынках МАИРу было дальше не рационально. Потому что ценаметаллургических активов в 7-10 раз превышала цены покупки точно таких жеактивов в других отраслях - химической, лесной, машиностроительной... Мыпосчитали более правильным начать инвестировать и в другие отрасли. Во-вторых, мы предполагаем, что черная металлургия уже несколько переоценена сточки зрения ее потенциала. Ее жизнеспособность в российской экономике вомногом обусловлена тем, что капиталоемкость этой отрасли огромна. Всоответствии с этим изменение технологии происходит не так быстро, даже наЗападе. Изменять технологию слишком дорого. Именно поэтому получилось так, чтоизменения в черной металлургии по сравнению с другими отраслями происходили нетак быстро после развала Советского Союза. Соответственно она не успевалатакими быстрыми темпами отставать от Запада, как другие отрасли. Но это несет иотрицательный момент для тех, кто инвестирует в черную металлургию. Поэтомукапиталоемкие отрасли в России в ближайшее время обязательно столкнутся спроблемой привлечения инвестиций. Особенно западных. Мы понимаем, что западныеденьги к нам придут нескоро, тем более в черную металлургию. Мы также понимаем,что ценность черной металлургии будет падать и в силу того, что западные конкуренты быстрее повышают свою эффективность. Третья причина - снижение рисков. Поскольку, к сожалению, риски ведения бизнесав России сегодня колоссальные. Завтра, например, может быть пролоббированокакое-нибудь антиметаллургическое постановление. И мы окажемся у разбитогокорыта. - Как оцениваете перспективы биржевой торговли металлами? Есть ли предпосылки кразвитию внутреннего рынка? - Сегодня 95% конкурентоспособного металла производят несколько производителей.В биржевой торговле очевидной необходимости нет. Формирование цен происходитпрозрачно. Если бы у нас были тысячи продавцов и хотя бы десяткипроизводителей, тогда биржа была бы нужна. Если в Россию придут западныепроизводители, будет биржевая торговля, так как появится конкуренция. - Как повлияет на рынок решение американской администрации о повышении ввозныхпошлин на черные металлы? - Это решение может лишь косвенно повлиять на наш бизнес, так как российскиеметаллурги будут сейчас иметь меньше средств для оплаты произведенного на нашихпредприятиях сырья. Насколько я знаю, "Северсталь" и другие предприятия былиуже готовы к такому шагу и в значительной степени переориентировались. Я недумаю, что в целом на российскую металлургию решение о повышении ввозных пошлинсерьезно повлияет. Опасность в другом. В том, что подобного рода мероприятияпротив России смогут в какой-то мере спровоцировать другие страны. Они увидят,что с Россией можно вести себя безнаказанно. - Европейские страны могут увеличить ввозные пошлины на российский металл? - Страны ЕС могут сократить квоту России. Основной вопрос, который их интересует, - вопрос поставок металлолома. Поскольку в прошлом году из-за введенных пошлин на российский металлолом европейские страны имели меньшее количество лома, чем в предыдущие годы, то я думаю, что они будут и в дальнейшем угрожать нам снижением квот. - Стоит ускорять вступление в ВТО? - Вступать в ВТО обязательно нужно. Сегодня монополизация в промышленностиРоссии столь велика, а возможность и желание государства бороться смонополизмом столь малы, что это привело к ситуации, когда у нас две третиэкономики работают в малоконкурентных условиях. Поэтому положительное влияниеВТО я вижу прежде всего в том, что уровень конкурентной борьбы в российскойэкономике резко будет повышен. Да, многие будут вынуждены продать свой бизнес иуйти. Но фирмы, которые выживут, смогут уже на равных конкурировать с мировымилидерами. Но перед тем, как вступать в ВТО, необходимо четко обозначитьпромышленную политику. Сегодня же действия правительства по формированиюусловий, на которых России нужно вступать в организацию, мне представляютсянесколько спонтанными, пропорциональными лоббистским усилиям отдельныхотраслей, а не интересам страны. Осознанной промышленной политики сегодня встране нет. России нужно четко определиться, какие направления считать принципиальными. Бесполезно, соревноваться с китайцами в производстве ширпотреба. - Нужны протекционистские меры для отдельных отраслей? - Меры такие, наверное, будут нужны. Но они должны быть осознаны и хорошопросчитаны. Я совершенно не уверен, что протекционистские меры по отношению кавтомобильной промышленности, которые сейчас намечаются, являютсяпервоочередными. Может быть, стоило расставить приоритеты по-другому. Порасчетам, сегодня, для того чтобы просто сохранять производственный потенциалРоссии, необходимо инвестировать в промышленность $40 млрд в год. А у насинвестиции составляют в два раза меньше. На сегодняшний день отсутствиепромышленной концепции приводит к тому, что даже эти $17,5 млрд, которые мыимеем, не инвестируются оптимально. - Такую концепцию должно создать правительство? - Да. Но на сегодняшний день у правительства нет, может быть, интеллектуально-организационного потенциала, необходимого для создания грамотной концепции. Я согласен с теми экономистами, которые говорят, что еслив России ВВП не будет расти хотя бы на 4-6% в год, то страна откатится назад.Сейчас устаревание производственных фондов так велико, что промышленнаяполитика в том виде, в котором она сегодня требуется, через несколько лет будетуже просто не нужна. Потому что конкурентоспособных основных фондов вперерабатывающей промышленности, по нашим оценкам, не более 10-15%.Конкурентоспособных даже с учетом дешевизны сырья рабочей силы и т.п. - Ваш прогноз: станет ли 2002 год повторением 2001 года в плане экономическогороста? - Предположение о том, что 2002 год будет повторением 2001 года, излишне оптимистично. Я думаю, что рост ВВП составит 2-3% при условии, если цены концаIV квартала 2001 года сохранятся и в этом году. Cегодня я не вижу ресурсов длястроительства мощной экономики России. Из своих ресурсов после десятилетияразворовывания у нас остался только один - интеллектуальный потенциал. Этоединственное, что нас отличает от стран "третьего мира" и что нас сближает покас развитыми странами. Но для того, чтобы задействовать этот ресурс, необходимыдва условия. Во-первых, мощнейшая перекройка госаппарата. Госаппарат являетсятормозом в развитии экономики, поскольку увеличивает трансакционные издержки.Ведь реально российский бизнес платит налогов гораздо больше, чем объявлено.Во-вторых, для того, чтобы задействовать интеллектуальный ресурс, необходиморезко усилить конкурентность. В России же олигархи назначались, а нестановились олигархами благодаря цивилизованной конкурентной борьбе. Поэтому мы получилитакой бизнес-класс, который не способен конкурировать с таким же бизнес-классомЕвропы или Америки. Он у нас по качеству гораздо хуже. Наш бизнес-класссформирован во многом на разворовывании государственных средств, а не путемжесткой, но цивилизованной конкуренции.