19 апреля

Алексей Мордашов: «Качество жизни череповецких металлургов будет расти все быстрее».

На минувшей неделе глава холдинга «Северсталь­групп» Алексей Мордашов в Череповце дал пресс­конференцию, где обозначил свое видение начавшегося слияния ОАО «Север­сталь» и люксембургского металлургического гиганта Arcelor. Темы разговора не ограничились предстоящей сделкой: речь шла о судьбе хоккейной команды «Север­сталь», о социальных гарантиях для работников комбината и так далее. Приводим запись беседы почти дословно. — Как оцениваете свои шансы в сделке с Arcelor? Есть ли у Mittal Steel возможность разорвать начавшееся слияние, если учесть, что они уже заручились поддержкой 30 % акционеров Arcelor, которые настаивают на созыве внеочередного собрания акционеров?— Наши шансы очень хорошие. Mittal на самом деле завладел мнением около 27 % акционеров, которые требуют созвать внеочередное собрание. Однако соответствующие корпоративные процедуры в Arcelor очень сложны. Вначале им потребуется провести собрание, на котором будет определена дата следу­ющего собрания, где и начнется решение вопроса о слиянии. Всего им, по нашим оценкам, придется созвать не менее четырех собраний. Все это закончится не раньше августа, когда мы уже полностью завершим слияние. Зачем Mittal этим занимается, мне не очень понятно. Скорее всего, это только пиаровский ход, который не может иметь реальных юридических по­следствий. Есть ли у Mittal принципиальная возможность помешать нам? Да, если они выдвинут более выгодные условия сделки. Но пока у нас более уверенные позиции.— Что вам известно о социальной политике Arcelor? Изменятся ли соответствующие процессы на «Северстали» после слияния?— Подавляющее большинство подразделений Arcelor функционируют в других условиях, нежели наши. Я имею в виду социальные гарантии со стороны государства. Для европейских подразделений Arcelor типична ситуация, когда население не нуждается в поддержке предприятий. В то же время в Бразилии Arcelor активно занимается социальными программами. Если говорить о других стандартах, то Arcelor имеет гораздо более твердые стандарты корпоративной этики. Уровень коррупции (у нас это постоянная проблема в Череповце, Костомукше…) в Arcelor существенно ниже. Степень открытости, дружелюбия — выше. Многие процедуры, особенно на нижнем уровне, у них более эффективны, там меньше бюро­кратизма. Но с точки зрения мышления и мы, и они — европейцы. Отношение к жизни, людям у нас очень схожее, что создает хорошую базу для движения. Arcelor очень гибкий, они с пониманием относятся к тем условиям, в которых приходится работать. Сама же «Северсталь» как была, так и останется российской компанией. Налоги мы будем платить как и прежде: там, где расположены предприятия.— Если металлургиче­ский рынок пойдет на спад, кто и в каких частях объединенной компании будет сокращать производство: Россия, Европа, Бразилия?— Все будет зависеть от конкретной ситуации. Сейчас еще не готов бизнес­план новой компании, так что ответить конкретно на этот вопрос невозможно. Но у нас существуют хорошие перспективы стать мощной опорой для большого Arcelor в условиях спада. Мы рассчитываем на то, что создаваемая компания будет очень устойчивой по отношению к спадам за счет концентрации в нишах с высокими требованиями по качеству, где выше отдача и ниже конкуренция. — После окончания слияния вы потеряете власть в «Северстали» (82 % акций будут проданы) и не обретете власти в Arcelor, где получите только 32 % акций… — Во­первых, я остаюсь в совете директоров ОАО «Северсталь». Во­вторых, пакет в 32 % акций Arcelor дает возможность очень серьезного влияния. Все зарубежные аналитики говорят о полном контроле. Да и вопрос ведь не во власти; не в том, кто начальник. Вопрос в том, где создается максимальная стоимость. Если найдется человек, который сможет управлять компанией лучше, чем я, то я предпочту просто остаться в совете директоров. Наверное, когда­нибудь более молодой и энергичный человек займет мое место. Если он принесет мне прибыль, то я не буду возражать. В Arcelor у меня нет ограничений на занятие каких­либо должностей. Но этот вопрос меня пока не сильно интересует: главная задача сегодня — понять Arcelor. Нужно хотя бы более глубоко изучить француз­ский. Мое будущее положение в компании покажет время. Не секрет, что 31 декабря сегодняшний руководитель Arcelor должен уйти на пенсию, так что какие­то перемены наверняка произойдут. — Не получится ли так, что после слияния те инвестиции, которые планировались для российских предприятий, переориентируются за рубеж?— Подобные опасения есть и у наших коллег за рубежом. Наши инвестиционные планы базируются на понимании экономической целесообразности. Инвестиционная программа, вероятно, будет расширена, но пока рано об этом говорить. Не должно быть мнения, что мы разбрасываем деньги во все стороны. Мы будем инвестировать только туда, где есть отдача. — Все­таки о чем вы говорили с президентом на встрече в Бочаровом Ручье?— Я много о чем с ним говорил. Подчеркиваю, что мы частная компания с частными акционерами. Ключевые решения принимают акционеры. Но такие сделки должны хорошо восприниматься. Именно по этой причине мы и провели несколько консультаций, в том числе на самом высоком уровне. Мы считаем важным обеспечить комфорт всем участ­никам процесса и объяснить им смысл сделки.— Визитной карточкой «Север­стали» является хоккейная команда. Сохранится ли она и войдете ли вы в попечительский совет Федерации хоккея России?— В попечительский совет, может быть, и войду, а вот вопрос о судьбе череповецкого хоккея стоит очень давно. Я все­таки надеюсь, что визитной карточкой «Северстали» является наша продукция, наши люди, социальные проекты, а не хоккей. Отношения к слиянию будущее хоккея не имеет, но его сегодняшнее положение меня совсем не устраивает. И желание закрыть команду огромное, гигантское. Суммы, которые мы на нее тратим, превосходят все разумные пределы. Если мы в течение трех лет такие же деньги будем тратить на строитель­ство жилья, то мы решим все жилищные проблемы наших сотрудников. Думаю, это гораздо более важно, чем игра хоккейной команды. Ладно бы они за такие бешеные деньги занимали первые места, но они занимают последние. Впрочем, достаточной настойчивости в своей позиции я пока не проявил. Но я не вижу никакой целесообразности в хоккее в его нынешнем виде. Сама ситуация в большом хоккее безобразная: это какая­то безумная кормушка, которая ведет к ничем не оправданным доходам игроков. «Северсталь» — не спортивный клуб. Мы будем поддерживать спорт, но только в той его части, которая касается улучшения качества жизни наших работников. — Планируется ли переход на единую акцию объединенной компании?— Пока такой переход не планируется, есть некоторые законодательные тонкости, которые не позволяют сегодня выпускать единые акции. Но этот вопрос будет обязательно рассмотрен в будущем.— Что даст сделка простому череповецкому металлургу? — Мы становимся частью глобального игрока на рынке стали. Это даст, например, доступ к новым технологиям. Возрастут и требования к работе, но они будут сопровождаться ростом доходов. Соответственно произойдет рост качест­ва жизни, который, впрочем, уже давно наблюдается. Теперь этот процесс станет более быстрым.— Отразится ли сделка на вашем месте в рейтинге самых богатых людей России?— Не имею об этом ни малейшего понятия. Я все время пребываю в счаст­ливом неведении относительно своего места в таких рейтингах. Чем я владел, тем и владею, но мои активы развиваются. На моей личной жизни это, если честно, никак не отражается.